Вячеслав Ховаев «Ленин на Луне». 1960 год Еще отец истории Геродот задумался над тем, каким способом и методом следует ему описывать историю. Можно ли описывать все события так, как они происходили, причем без исключения все события? Ибо пропуск любого из них уже нанес бы ущерб истории «как она была на самом деле». А если пропущенное событие окажется наиболее важным, тогда и вовсе без него описанная история станет чем-то неузнаваемым. Но можно ли описать без пропуска все события? Геродот специально не занимался методологией истории, но интуитивно догадывался, что включить в писанную историю все без исключения события совершенно невозможно.
Кто открыл Америку и что было в «Слово о полку Игореве»?
Есть в западной историографии метод, который получил название «historicism». В отличии от термина «историзм», то есть, исторический подход к событиям или явлениям (даже физическим), термин «historicism» означает возможность историка творить события прошлого по своей воле. Иными словами, историк обходится с историей примерно так же, как писатель или поэт со своими творениями. Близки к этой концепции так называемые исторические романы. Скажем, «Три мушкетера» Дюма или «Темная сила» Валентина Пикуля. «Историцисты» пишут истории, в чем-то схожие с романами, в которых действуют реальные исторические личности. Они делают так и эдак, говорят то и это. Интуиция историцистов подсказывает им, что именно так все и было.
История, конечно же, это не вымысел историка. Но это и не просто «так называемые» факты.
Следует сразу различить два понимания истории. Одно — это сами реальные события (помните слова Воланда: «Сегодня на Патриарших будет интересная история?»). Это обыденное понимание истории как реально протекающих событиях на самом деле не есть история, понимаемая как историческая наука. События, не зафиксированные в текстах или хотя бы в преданиях, ни в какой мере не являются историей в смысле науки или хотя бы учебного курса («Учебник истории»). Или говоря более общо: события, не пропущенные через осмысление, мышление и логику, как бы не существуют. Это утверждение кажется чем-то надуманным и схоластическим. Но вот несколько примеров.
Когда-то, около 30 тысяч лет назад, азиатские племена в своем кочевании перешли перешеек, бывший тогда на месте Берингова пролива и оказались на территории современной Аляски. Вскоре после этого перешеек погрузился под воду, а племена продолжали плодиться и кочевать все дальше и дальше. Таким образом за пару десятков тысяч лет была заселена вся Америка — как Северная , так и Южная. Спрашивается, открыли ли древние азиаты Америку? Ведь произошло важнейшее событие: в реальности (в истории в первом смысле) человек впервые ступил на американский материк. Тем не менее, как всем хорошо известно, никто древних азиатов не считает открывателями Америки. Почему? Да как раз потому, что они никак не осмыслили это событие. Попросту говоря, они не знали о том, что перейдя перешеек, уже находятся на новом материке и, соответственно, не отразили этого происшествия ни в мифах, ни в сказаниях, ни в легендах, не говоря уж о письменности, которой у них просто не было (впрочем, тогда ее ни у кого не было). В той же степени не был первооткрывателем Америки норманнский мореплаватель Эрик Рыжий, хотя он побывал на американском континенте на пару сот лет раньше Колумба. Даже Колумб не совсем открыл Америку, поскольку долгое время думал, что он приплыл в Индию. И назвал эти земли как раз поэтому Вест Индией (Западной Индией), а ее жителей — индейцами.
Есть некая историческая справедливость в том, что именно именем человека, который впервые осмыслил, что открытые земли представляют собой новый материк, этот материк и был назван. Америго Веспуччи тоже плавал на эти земли (чуть позднее Колумба). Но свое понимание он отразил как раз в названии открытого материка, дав ему имя «Новый свет», а уж вскоре, еще при жизни Америго, известный картограф из Лотарингии М.Вальдземюллер назвал Новый свет в честь Америго Веспуччи Америкой(в 1507 году). Имя же Колумба дано всего лишь округу в США, да стране в Южной Америке.
В исторической науке есть выражение «ввести в научный обиход или оборот». Это значит не просто обнаружить до того неизвестный архивный документ, но произвести его критический анализ (а не подделка ли это), а затем вписать его в соответствующую эпоху, приготовить к публикации. Стало быть, никакой истории без нахождения документа (а он сам по себе уже есть запись и осмысление события), а затем без мыслительной работы с ним быть не может. Даже только такая процедура, как подготовка архивного документа к публикации, часто требует его перевода на современный язык, и только перевод потребует и интерпретации, и включения документа в соответствующий культурный контекст.
Когда Мусин-Пушкин решил опубликовать в 1800 году рукопись «Слово о полку Игореве», обнаруженную в конце ХVIII века, ему пришлось столкнуться с частью задачи, стоящей и перед историками. Древнерусские рукописи не имели пунктуации, орфография еще не установилась, и слова писались разными способами, но, самое главное, строки писались слитно, без зазоров между словами. И часто смысл зависел от того, как разбить сплошную строку на слова или где поставить запятую. Одну такую строку разбирал Олжас Сулейменов в своей книге «Аз и Я».
Даже в рукописи ХVI века, которая была найдена и опубликована Мусиным-Пушкиным (время создания «Слова» датируется XII веком, так что рукопись много раз переписывали), строчки написаны слитно без привычной нам орфографии. Эта единственная рукопись XVI века сгорела в московском пожаре 1812 года, а то, что мы имеем, — это публикация Мусина-Пушкина, где строки уже разбиты им на слова, да еще имеется писарская копия, сделанная для Екатерины II, значительно худшего исполнения. Итак фраза в рукописи должна была смотреться так: «ИСХОТИЮНАКРОВЬАТЬИРЕКЪ». Вот и пойми, кто хочет.
В академических изданиях эта строчка сопровождается примечанием «темное место». Мусин-Пушкин разбил строчку следующим образом: «И с хотию на кровъ, а тьи рекъ». Дело происходит после битвы Изяслава с литовцами, и в этом месте поэмы говорится о больших потерях дружины Изяслава, а сам Изяслав «был прибит литовскими мечами». Но строчка в прочтении Мусина-Пушкина все равно непонятна. Смотрим современный перевод академика Лихачева. Изяслав «был прибит литовскими мечами на КРОВЬ СО СВОИМ ЛЮБИМЦЕМ-ПЕСНОТВОРЦЕМ, А ТОТ СКАЗАЛ».
Вы видите, что произошло со строчкой? Слово хотия превратилось в любимца, да еще и невесть откуда взявшегося песнотворца, который нигде не упоминается ни до этой строчки, ни после. В переводе Жуковского нет уже ни любимца, ни тем более песнотворца, и строчка гласит: Изяслав «Положен мечами литовскими, и на сем одре возгласил он». В переводе Заболоцкого: Изяслав «Кипучей кровью в битве обагренный, упал на щит червленый, простонав». Есть переложения, где Изяслав с хотию , то есть в такой разбивке и переводе, с любимой, оказывается на кровати: «И с хотию на кровать и рек». Буквально: «И с любимой (любимцем) на кровать, и говорит». Обратите внимание, что вышеприведенная строчка (без разбивки) в рукописи позволяет расчленить ее и так, что там появляется кровать. А есть переводы, где Изяслав оказывается на кровати уже не с любимой, а с любимцем. Для XII века такая свобода нравов была бы в диковинку. И не долго Изяславу было бы там лежать с любимцем: то, что не успели сделать литовцы (окончательно прибить мечами), сделали бы свои. Откуда взялась в этих переводах кровать с любимой или любимцем после битвы посреди поля, — уму непостижимо.
Сулейменов предложил разумную разбивку, которая, оказывается, была дана одним исследователем (Маньковским) еще в 1915 году. Она звучит так: «ИСХОТИ ЮНА КРОВЬ, А ТЬИ РЕК», то есть порубленный литовскими мечами Изяслав исходит юной кровью и говорит: «Дружину твою, князь, крылья птиц приодели, а звери кровь полизали». И тогда, то, что предшествует этой загадочной фразе и что следует за ней, совершенно логично укладывается в рамки здравого смысла.
Между прочим, сама рукопись ХVI века «Слово о полку Игореве» тоже не «голый» факт, что таковое произведение было написано (до сих пор неизвестно кем) за четыреста лет до переписчика, работа которого попала в руки Мусина-Пушкина. Существует концепция, что это подделка времен Мусина-Пушкина, а может даже и он сам к этому причастен. И это не досужие вымыслы, а на этом стоит солидная школа известного французского слависта Мазона, тоже оперирующая множеством фактов.
С такого рода головоломками приходится сталкиваться историкам, работающим с древними документами, сплошь и рядом. Вот, к примеру, хотя бы случай с Шампольоном, впервые прочитавшим египетские иероглифы. Ведь тогда многие полагали, что иероглифы это не надписи, а орнаментика, так сказать, украшения. Шампольон исходил из того, что все-таки это письменные тексты. И потому, когда ему в руки попался Розеттский камень, содержащий две греческие надписи (обычным письмом и скорописью — демотическим письмом) и одну иероглифическую строчку, то он стал пользоваться греческими надписями как ключом к египетской, приняв за основу ИДЕЮ (подчеркиваю это слово), что иероглифы повторяют содержание греческих надписей.
Да что там с древними текстами. Без некоей теоретической концепции, без системного видения ситуации невозможно ни понимать документы, ни анализировать их значение, ни объяснять их отсутствие. А без этого и истории нет никакой.
Критический анализ оставшихся документов (скажем, мидовской описи) показал специальной комиссии ВС СССР под председательством А.Н.Яковлева, что протокол должен был существовать. И не только анализ документов, но и рассмотрение условий того времени, в частности, границ между двумя государствами после 17 сентября 1939 года (поражение Польши). Они в точности таковы, как были обозначены в секретных протоколах и приложенной к ним карте. На основе германских фотокопий и этих косвенных данных, а также общей идеи о сущности обоих режимов комиссия и приняла постановление об их реальности. Ищи, ищи, должон быть.
Советский оригинал протокола хранился в Общем отделе ЦК КПСС (ныне Архив Президента РФ), Особая папка, пакет № 34. Содержимое этого пакета скрывалось Михаилои Горбачевым , знавшим о его существовании ещё с 1987 года, причём Горбачёв, по словам его управделами Болдина, намекал ему на желательность уничтожения этого документа.
После рассекречивания архива пакет № 34 был обнаружен в октябре 1992 года бывшим заместителем начальника Главного политического управления генерал-полковником Дмитрием Волкогоновым, после чего протокол вместе с остальными документами пакета был представлен общественности на пресс-конференции и опубликован в газетах. Научная публикация состоялась в журнале «Новая и новейшая история», № 1 за 1993 год].
А еще позднее, в феврале 1995 года оригиналы протоколов были выставлены в Москве на показ всем желающим.
Возникает следующая задача для историков: почему, когда и кем были скрыты советские протоколы во время работы комиссии? Ну, насчет «почему» ответить просто. Но это только если исходить из заранее принятой концепции преступности гитлеровского и сталинского режимов. Тогда станет ясным, что наследникам Сталина в руководстве страны было уж очень не с руки выдавать такую улику, которая говорила о сговоре между двумя бандитами, который (сговор) положил начало 2-й мировой войне. Согласитесь, что руководству страны, которая волею судеб оказалась противником третьего рейха и больше всего пострадала в войне, невмоготу было признать свою собственную вину за все случившиеся.
И вот, пока высшее руководство ( в основном — глава комиссии Верховного Совета по разбору этого щекотливого дела член Политбюро А.Н.Яковлев) не изменило концепцию, то есть не приняло установку на преступность бывших вождей, вопрос о существовании самих секретных протоколов и, тем более, вопрос о причине их сокрытия решался однозначно: никаких протоколов не было, это все фальшивка. А когда новая концепция возобладала, то и вопрос решился просто: протоколы, конечно, были, но их «не могут найти»(комиссии было сообщено, что МИД СССР не располагает оригиналами, а кроме того был пущен слух, что протоколы взял Сталин и не вернул) по причине сохранения тайны о международном преступлении.
Сходство в вопросе о соотношении теории и эмпирии между историей и другими науками простирается весьма далеко. Они сходны в главном: ни физические теории, ни историческое видение не вырастают из фактов. В естествознании это давно известно.
Давно известно, например, что ни закон всемирного тяготения Ньютона, ни теорию относительности Эйнштейна нельзя получить из наблюдений и фактов. Теории изобретаются в мышлении и затем, подобно сети, закидываются в океан событий (метафора Эддингтона). И то, что попадает в ячейки сети (а это зависит от ее размеров, то есть от мощности теории), то и будет фактом науки.
Если наука нуждается в других фактах, следует придумать, а потом применить другую теорию. Когда Беккерель обнаружил рядом с кусочком урана засвеченную фотопластинку, отсюда отнюдь не вытекало открытие радиоактивности. Мало ли почему засвечена пластинка. Может брак, может плохая проявка. Нужно было именно придумать идею о том, что кусочек урана излучает некие неизвестные до сих пор лучи, которые засвечивают пластинку. Когда Слайфер к 1917 году открыл так называемое красное смещение в спектрах далеких галактик ( для того, чтобы установить, что некое чередование полос на фотопластинке есть красное смещение, уже требуется теоретическая интерпретация, то есть любой факт в науке всегда нагружен теорией), то отсюда еще не следовала теория Большого Взрыва Вселенной. Для этого ее надо было изобрести, что и сделал отнюдь не Слайфер, а Хаббл в 1929 году.
Вообще физика в эксперименте имеет дело с показаниями стрелок приборов каких-то цифр, чередованием темных и светлых полос, со следами (треками) на фотопластинках. Все эти цифры и следы превращаются в факты типа «существует электромагнитное поле, протон, кварки» только после интерпретации результатов наблюдения с помощью теории. Без нее просто нет никаких фактов.
Но вернемся к истории. И снова поставим вопрос: можно ли написать историю так, как она проходила «на самом деле». Так как пишет историю всегда человек: хронист ли, летописец, историк ли, а он в принципе не может дать перечень «чистых», свободных от теоретической интерпретации фактов, то, значит, будет столько историй, сколько имеется теоретических концепций, через призму которых происходит не только явная или неявная оценка фактов, но и сам их отбор. Это утверждение, которое многие постараются оспорить. Они скажут: а не надо никаких концепций, просто перечислите все факты, имевшие место в та- кое-то время, вот и будет объективная, не зависящая ни от каких теорий история.
Все факты… Увы, сторонники «подлинной истории». Что мы назовем фактами в истории? Войны, революции, убийства политических деятелей, речи вождей… Конечно, все это факты. А вот как насчет речей пока что не вождей? Ну вот, например, споры Ленина с Мартовым в 1903 году? Это факты истории? А разговоры простых людей? А миллионы других происшествий — катастрофы, изобретения, научные открытия, мошенничества, кражи, путешествия, свадьбы и похороны, рождение детей, супружеские измены, написание романов, фантазии фаворитов и т.д. и т.п. Как быть с этим? Разве открытие той же Америки не факт истории? И разве представление Колумба о шарообразности Земли тоже не факт истории, ибо именно они привели его к решению плыть Западным путем, чтобы достичь Индии, находившейся на Востоке. А доверие испанского короля Фердинанда и королевы Изабеллы к Колумбу? Именно психологический эффект доверия — разве это не факт истории? Ведь без этого доверия Колумб никуда бы не поплыл, ибо король субсидировал экспедицию. А то, что супружеские измены очень и очень влияли на историю увидит каждый, прочтя превосходную серию Дрюона «Проклятые короли», за которую он получил звание академика.
Когда я сказал о миллионах фактов, то безмерно приуменьшил. На самом деле в истории как она происходит «на самом деле», в любой отрезок времени случается бесконечное число событий. Ибо в понятие «факт», как мы видели, нужно включать не только войны и прочие глобальности, но и мысли, более того, желания людей. Более того, их сны и галлюцинации. От того, какие сны видел фараон и как их толковали прорицатели, зависели явно исторические события, такие как строительство складов по всей стране (помните сон фараона о семи тощих и семи тучных коровах и его толкование Иосифом?), а часто и такие события, как войны. Геродот в своей «Истории», рассказывая о череде греко-персидских войн, упоминает, что персидский царь Ксеркс начинал войны после того, как получал благоприятное толкование своих сновидений. То же мы видим у Фукидида и даже у совсем просвещенного Светония, который по поводу каждого из описываемых им двенадцати цезарей всегда не преминет сообщить о знамениях, снах и их толкованиях и прочих, казалось бы, не имеющих отношения к истории, событиях.
Бог с ними, с вещими снами фараонов и царей. То были люди темные, а сейчас-то, в век науки, политические лидеры при принятии решений, конечно же, руководствуются строго рациональными соображениями, численностью армий, экономическим потенциалом, точными данными разведки. Как бы не так.
Не буду много говорить о поразительно авантюристических решениях Гитлера по его открытию второго фронта на Востоке – нападению на своего же союзника СССР. И там самым главным для его решения послужили не соображения о возможности захватить сырье или пленных для работы на своих заводах, а то соображение, что ему была предсказана некими медиумами сравнительно короткая жизнь и он должен успеть свершить свои главные исторические деяния, пока жив. И вот он ради этих свершений отпустил на блицкриг против СССР 2-3 месяца. Самое большое — пять. Но сам не верил с свой прогноз про пять месяцев. Про пять это он так, на всякий случай говорил начальнику генштаба Кейтелю (Кейтель какое-то время опасался и противился войне против СССР) . Конечно же, 2-3 месяца, и не больше, убеждал Гитлер своего штабиста.
Это видно вот по какой детали. Отсчитываем от 22 июня 5 месяцев, получаем середину ноября. В это время в России уже зима. То есть, исходя из его же возможного срока (ну, чисто, по его мнению, теоретического) кампании армию нужно было бы обеспечить зимним обмундированием, а технику – горюче-смазочными материалами, работающими при низких температурах. Ничего подобного сделано не было именно потому, что он не верил в такой длинный срок войны. А в свой короткий срок жизни – верил. Вот эта его вера «по случаю» оказалась правильной.
После возложения и отбытия Путина охранники мгновенно убрали положенные Путиным цветы и куда-то их увезли. Спрашивается – зачем? А затем, что Путин (и его окружение) верят в магические ритуалы, в некий шаманизм, в черную мессу с тайными обрядами кровавых жертвоприношений черной собаки ровно в полночь. Путин касался букета, он оставил там свою эманацию, свой психослепок. И злые силы по нему могли бы навести на него порчу. Повредить здоровью. Этот эпизод показывает, что Путин и его верхушка действительно проводит ритуалы с черной мессой, для чего он даже ездит с Шойгу в Туву, где колдовство местных шаманов наиболее эффективно. Стало быть, смутные речения нынешних сибирских оракулов могут инициировать самые важные решения Путина. Например, когда и с кем начинать войну. В том числе, и со всем НАТО (многие политологи и военные аналитики «вычисляют», что Путин неотвратимо идет к войне). А если учесть болезненные процессы в мозгу вождя, то учет его психики, его мракобесных суеверий и безумных фантазий становится важным политической реальности и историческим фактором.
И не подумайте, что это некие досужие размышления. Патология кремлевского оккультизма разливается широко и подготовка под камлания шаманов идет. Вот свежий документ, равного которому никогда не было:
МОСКВА, 20 декабря. /ТАСС/. Национальный стандарт по срочному захоронению трупов людей и животных в военное и мирное время впервые разработан в России и вступит в силу с 1 февраля 2022 года.
«Настоящий стандарт устанавливает общие требования к организации и проведению комплекса мероприятий по захоронению трупов людей и животных, погибших в ходе военных конфликтов. Введен впервые».
См. https://docs.cntd.ru/document/1200180859
В число фактов придется включить даже всякие мимолетные мечтания, воспоминания и прочее в таком духе миллионов людей. Даже если это и не математическая бесконечность, то вполне практическая. Вот почему это хорошо понимал Геродот и потому ограничился только решениями, снами, волей царей и полководцев и вовсе не собирался описывать «все факты». Он исходил из следующей философии истории: на ход исторических событий влияют только сильные мира сего, поэтому разные изобретения упряжи или, скажем, новых способов добычи железа его не беспокоили. Потому Геродот и дал историю как деяния (включая их желания) сильных мира сего.
Вообще когда мы что-то видим и нам кажется, будто это органы чувств дают нам неоспоримое опытное знание, мы забываем, что за этими зрительными образами стоит на самом деле теоретическое видение. Мы думаем, что Луна, само собой, некое небесное шарообразное тело с горами и долинами, вращающееся вокруг Земли, и склонны забывать, что эти знания неявно почерпнуты из теории, а для людей всего каких-то пару тысяч лет назад Луна была живым божеством, а не небесным шаром. И своими глазами они видели на небе именно божество, а не планету.